Челябинец Колесников единственным из депутатов Госдумы остался на фронте СВО
Олег Колесников — единственный из депутатов Госдумы, оставшийся на фронте
Осенью 2022 года сразу после объявления частичной мобилизации несколько депутатов Госдумы ушли на СВО, подписав контракт с Минобороны РФ. Все уже вернулись и возобновили работу в парламенте. И только один остался по ту сторону ленточки. Это депутат от Челябинской области Олег Колесников.
Уходя на СВО, Колесников дал себе слово не сбривать бороду до победы. Это слово держит, как держит слово до победы оставаться на фронте. Что удерживает на СВО парламентария четырех созывов, кавалера ордена Мужества, отца троих детей и успешного бизнесмена? Об этом читайте в интервью URA.RU.
— Олег Алексеевич, на сегодняшний день вы остаетесь единственным депутатом Госдумы из тех, что ушли на СВО. Все остальные уже вернулись к работе в парламенте, а вы остались. Почему?
Повестку Олег Колесников получил 19 октября 2022 года
Фото: Вадим Ахметов © URA.RU
Для меня сейчас это самое важное и нужное дело. Уходить на войну страшно, а возвращаться без победы стыдно. Потому что возвращаться нужно с победой, поэтому остаюсь до победы.
— Даже после того, как получили второе ранение?
— Третье. Сначала в мае 2023 года была контузия, когда нас обстреляли из HIMARS в Донецке. Тогда погибло 6 человек, из них один мой товарищ из Челябинска. А в 2024 году, при выполнении боевой задачи, попал под осколки FPV-дрона. Было тяжелое ранение, около шести месяцев ходил с палочкой. Потом и третье, весной 2025 года, тоже от FPV-дрона. В общем есть, что рассказать!
— Ваша супруга Лена тоже получила ранение на СВО… Вы вместе воевали?
— Воевали на одном направлении, Запорожском, но она была в другом батальоне, а занималась тем же самым, чем и я, беспилотной разведкой.
— Вам тяжело было осознавать, что она тоже на фронте и подвергается опасности?
— С одной стороны я понимаю, что когда женщины находятся дома, они больше переживают за воюющих мужчин, чем когда сами находятся там, на фронте. С другой стороны… Была с ней тяжелая ситуация, в доме завалило после удара HIMARS. Получила контузию, чудом повезло, что осталась жива.
— Это вы настояли, чтобы она вернулась домой?
Лена Колесникова провела на фронте почти год, получив контузию
Фото: аккаунт Олега Колесникова в «ВК»
— Она восемь месяцев была на фронте и несколько месяцев работала как волонтер. Для женщины этого более, чем достаточно. Да и дом тоже нельзя надолго оставлять. Тем более, что глава семейства воюет, выполняя свой долг.
— А кроме чувства долга что вас удерживает?
— Чувство уверенности в том, что мы делаем правильное дело. А наше дело — беспилотная разведка и эффективное поражение обнаруженных целей. Мы одни из самых лучших на СВО. Мы там нужны.
— Говорят, к вам просто так, «с улицы», не попасть…
— Абсолютно верно! Это последний батальон, который формируется как добровольческий. И это единственный батальон, формирователем которого является Главный научно-исследовательский испытательный межвидовой центр перспективного вооружения. Мы воюем на самом современном оборудовании. Востребованы опыт, ум, интеллект. То есть нужны только очень подготовленные и одаренные, умные и образованные. Можно сказать, что это добровольческая элита. И только после личного собеседования мы решаем, подходит нам человек или нет.
— А может и не подойти? Даже несмотря на наличие дипломов, хорошей физической подготовки? На что еще вы обращаете внимание во время собеседования?
— Добровольцы с оружием в руках идут защищать свою Родину. Но есть и такие, что хотят отсидеться где-то подальше от линии фронта. А у нас отсидеться не получится, и таких мы не берем. Но если у вас есть желание проявить себя, звоните! Все телефоны моих помощников на моих страницах в соцсетях.
— Как относятся коллеги по Госдуме к тому, что вы еще там, за ленточкой?
— Относятся с огромным уважением. И всегда придут на помощь, если к кому-то обращаюсь, по любому вопросу.
— А какая помощь нужна именно сейчас?
Новость по теме
— Глобальное снабжение более или менее налажено нормально. Но остро необходимы хорошие FPV-дроны, Мавики! Стоит FPV-дрон около шестидесяти тысяч рублей. Вот такая техника нам сейчас нужна и, если кто-то хочет помочь из бизнеса, пусть везут нам такие дроны. Привезете десять штук, обеспечим от пяти до семи пораженных целей! Это такой расходный материал, который требуется всегда и везде. Он обезопасит людей и приблизит нашу победу.
Еще нам нужен транспорт. Это тоже расходный материал. За последний год все на фронте сильно изменилось. И огромное количество расстояний стало серыми зонами, над которыми летают те же самые FPV-дроны, дроны-камикадзе. Поэтому транспорт нужен не привлекающий внимания, которому не надо долго ездить. Привозите нам машины, самые простые и лучше гражданские!
— Вы с увлечением рассказываете о своем сегодняшнем деле. Но у вас есть и другое дело — Госдума, где вы представляете округ, пятую часть Челябинской области.
— У меня работают помощники, и к ним всегда может обратиться любой избиратель моего округа. Все будет запущено в работу. То, что я сам на СВО, накладывает на меня определенные обязательства. Одно из самых главных — это бойцы, вернувшиеся с фронта. Помощь им и помощь их семьям.
— А что нужно бойцам, которые вернулись оттуда? Что им нужно в первую очередь?
— Сначала хочу предупредить всех ребят. Прежде всего надо надеяться на себя, не строить излишних иллюзий и не ждать, что все готовое преподнесут на блюде. Есть хорошая фраза — страна ничего не должна нам, это мы ей должны.
— Но власти же должны помогать!
— Конечно! В первую очередь им нужна работа! Во вторую — хорошее медицинское обслуживание. Это же очень тяжелая психологическая нагрузка — возвращение к мирной жизни.
— Чтобы не было того, что было когда-то в СССР — «афганского синдрома». Сейчас мы видим, как активно привлекают участников СВО к политике. Выдвигают на выборах, учат выборному процессу. Это насколько актуально?
— Страна все правильно делает. Среди чиновников и депутатов должны быть СВО-шники. Это сегодня огромный пласт нашего общества, который должен быть представлен везде, чтобы их мнение учитывалось на всех уровнях. Чтобы их голос был услышан.
— А вы в Госдуму снова пойдете? В пятый созыв?
— Я на СВО не привык так далеко заглядывать. Когда ты там, то в четверг не знаешь, что будет в пятницу. Утром еще не знаешь, что будет вечером. Но если буду нужен, будут силы, пойду.
— Вы как-то сказали — уходишь на СВО одним, а возвращаешься другим. Что самое главное изменилось в вас за эти три года?
— Есть такое выражение — сгореть и из пепла восстановиться. Да, становишься другим, хотя я еще и не вернулся оттуда. Когда тебе за 50 и все, казалось бы, состоялось, начинается казаться, что не состоялось, а застоялось. А тут словно вся пыль слетает, словно тебе 16 лет! Там нет барьеров, там меняется взгляд на многие вещи. Простые истины становятся еще более очевидными. Семья, дом, любовь, дружба, родина — нет и не может быть ничего важнее. И начинаешь особо ценить мирную жизнь.
Сохрани номер URA.RU – сообщи новость первым!
Каждый день — только самое важное. Читайте дайджест главных событий России и мира от URA.RU, чтобы оставаться в курсе. Подпишись!
На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
Закрыть
Осенью 2022 года сразу после объявления частичной мобилизации несколько депутатов Госдумы ушли на СВО, подписав контракт с Минобороны РФ. Все уже вернулись и возобновили работу в парламенте. И только один остался по ту сторону ленточки. Это депутат от Челябинской области Олег Колесников. Уходя на СВО, Колесников дал себе слово не сбривать бороду до победы. Это слово держит, как держит слово до победы оставаться на фронте. Что удерживает на СВО парламентария четырех созывов, кавалера ордена Мужества, отца троих детей и успешного бизнесмена? Об этом читайте в интервью URA.RU. — Олег Алексеевич, на сегодняшний день вы остаетесь единственным депутатом Госдумы из тех, что ушли на СВО. Все остальные уже вернулись к работе в парламенте, а вы остались. Почему? Для меня сейчас это самое важное и нужное дело. Уходить на войну страшно, а возвращаться без победы стыдно. Потому что возвращаться нужно с победой, поэтому остаюсь до победы. — Даже после того, как получили второе ранение? — Третье. Сначала в мае 2023 года была контузия, когда нас обстреляли из HIMARS в Донецке. Тогда погибло 6 человек, из них один мой товарищ из Челябинска. А в 2024 году, при выполнении боевой задачи, попал под осколки FPV-дрона. Было тяжелое ранение, около шести месяцев ходил с палочкой. Потом и третье, весной 2025 года, тоже от FPV-дрона. В общем есть, что рассказать! — Ваша супруга Лена тоже получила ранение на СВО… Вы вместе воевали? — Воевали на одном направлении, Запорожском, но она была в другом батальоне, а занималась тем же самым, чем и я, беспилотной разведкой. — Вам тяжело было осознавать, что она тоже на фронте и подвергается опасности? — С одной стороны я понимаю, что когда женщины находятся дома, они больше переживают за воюющих мужчин, чем когда сами находятся там, на фронте. С другой стороны… Была с ней тяжелая ситуация, в доме завалило после удара HIMARS. Получила контузию, чудом повезло, что осталась жива. — Это вы настояли, чтобы она вернулась домой? — Она восемь месяцев была на фронте и несколько месяцев работала как волонтер. Для женщины этого более, чем достаточно. Да и дом тоже нельзя надолго оставлять. Тем более, что глава семейства воюет, выполняя свой долг. — А кроме чувства долга что вас удерживает? — Чувство уверенности в том, что мы делаем правильное дело. А наше дело — беспилотная разведка и эффективное поражение обнаруженных целей. Мы одни из самых лучших на СВО. Мы там нужны. — Говорят, к вам просто так, «с улицы», не попасть… — Абсолютно верно! Это последний батальон, который формируется как добровольческий. И это единственный батальон, формирователем которого является Главный научно-исследовательский испытательный межвидовой центр перспективного вооружения. Мы воюем на самом современном оборудовании. Востребованы опыт, ум, интеллект. То есть нужны только очень подготовленные и одаренные, умные и образованные. Можно сказать, что это добровольческая элита. И только после личного собеседования мы решаем, подходит нам человек или нет. — А может и не подойти? Даже несмотря на наличие дипломов, хорошей физической подготовки? На что еще вы обращаете внимание во время собеседования? — Добровольцы с оружием в руках идут защищать свою Родину. Но есть и такие, что хотят отсидеться где-то подальше от линии фронта. А у нас отсидеться не получится, и таких мы не берем. Но если у вас есть желание проявить себя, звоните! Все телефоны моих помощников на моих страницах в соцсетях. — Как относятся коллеги по Госдуме к тому, что вы еще там, за ленточкой? — Относятся с огромным уважением. И всегда придут на помощь, если к кому-то обращаюсь, по любому вопросу. — А какая помощь нужна именно сейчас? — Глобальное снабжение более или менее налажено нормально. Но остро необходимы хорошие FPV-дроны, Мавики! Стоит FPV-дрон около шестидесяти тысяч рублей. Вот такая техника нам сейчас нужна и, если кто-то хочет помочь из бизнеса, пусть везут нам такие дроны. Привезете десять штук, обеспечим от пяти до семи пораженных целей! Это такой расходный материал, который требуется всегда и везде. Он обезопасит людей и приблизит нашу победу. Еще нам нужен транспорт. Это тоже расходный материал. За последний год все на фронте сильно изменилось. И огромное количество расстояний стало серыми зонами, над которыми летают те же самые FPV-дроны, дроны-камикадзе. Поэтому транспорт нужен не привлекающий внимания, которому не надо долго ездить. Привозите нам машины, самые простые и лучше гражданские! — Вы с увлечением рассказываете о своем сегодняшнем деле. Но у вас есть и другое дело — Госдума, где вы представляете округ, пятую часть Челябинской области. — У меня работают помощники, и к ним всегда может обратиться любой избиратель моего округа. Все будет запущено в работу. То, что я сам на СВО, накладывает на меня определенные обязательства. Одно из самых главных — это бойцы, вернувшиеся с фронта. Помощь им и помощь их семьям. — А что нужно бойцам, которые вернулись оттуда? Что им нужно в первую очередь? — Сначала хочу предупредить всех ребят. Прежде всего надо надеяться на себя, не строить излишних иллюзий и не ждать, что все готовое преподнесут на блюде. Есть хорошая фраза — страна ничего не должна нам, это мы ей должны. — Но власти же должны помогать! — Конечно! В первую очередь им нужна работа! Во вторую — хорошее медицинское обслуживание. Это же очень тяжелая психологическая нагрузка — возвращение к мирной жизни. — Чтобы не было того, что было когда-то в СССР — «афганского синдрома». Сейчас мы видим, как активно привлекают участников СВО к политике. Выдвигают на выборах, учат выборному процессу. Это насколько актуально? — Страна все правильно делает. Среди чиновников и депутатов должны быть СВО-шники. Это сегодня огромный пласт нашего общества, который должен быть представлен везде, чтобы их мнение учитывалось на всех уровнях. Чтобы их голос был услышан. — А вы в Госдуму снова пойдете? В пятый созыв? — Я на СВО не привык так далеко заглядывать. Когда ты там, то в четверг не знаешь, что будет в пятницу. Утром еще не знаешь, что будет вечером. Но если буду нужен, будут силы, пойду. — Вы как-то сказали — уходишь на СВО одним, а возвращаешься другим. Что самое главное изменилось в вас за эти три года? — Есть такое выражение — сгореть и из пепла восстановиться. Да, становишься другим, хотя я еще и не вернулся оттуда. Когда тебе за 50 и все, казалось бы, состоялось, начинается казаться, что не состоялось, а застоялось. А тут словно вся пыль слетает, словно тебе 16 лет! Там нет барьеров, там меняется взгляд на многие вещи. Простые истины становятся еще более очевидными. Семья, дом, любовь, дружба, родина — нет и не может быть ничего важнее. И начинаешь особо ценить мирную жизнь.
